АКИМАТ АСТАНЫ И ЗАСТРОЙЩИКИ: ПОСЛЕ НАС – ХОТЬ ПОТОП

695 просмотров
озеро

Пока монтируется большой фильм «Малый Талдыколь: Беспредел чистой воды» (вы увидите его на ютуб-канале Гиперборей на следующей неделе), я продолжаю публиковать текстовые интервью с участниками расследования ситуации с системой городских озёр Астаны. Сегодня мой собеседник – председатель Ассоциации практикующих экологов Лаура Маликова (Laura Malikova).

КАК МАЛЫЙ ТАЛДЫКОЛЬ ИЗ КОМПЛЕКСНОГО ПЛАНА ИСЧЕЗ


человек

Лаура Маликова

БОРЕЙКО: – Лаура, расскажите, пожалуйста, вкратце о истории конфликта вокруг системы озёр Талдыколь.
МАЛИКОВА: – Согласно комплексному плану оздоровления окружающей среды города Астаны на 2018-2020 годы, планировалось сделать водный природный парк на базе Талдыкольской системы озёр: там был такой пункт. Но с приходом Кульгинова (на пост акима Астаны в июне 2019. – В. Б.) мы узнали, что в этот план не вошёл Малый Талдыколь. И после того, как посмотрели на сайте генплана, что они собираются полностью засыпать озёра, мы подняли проблему, сообщили об этом и журналистам, и в соответствующие госорганы, в плоть до администрации президента. Зимой прошлого года они пересмотрели генплан, чуть увеличив сохраняемые площади. А в середине этого года мы узнали, что они вообще, оказывается, категории земли поменяли – их перевели из водного фонда в земли населённого пункта. Что «на законных основаниях» вообще лишает охраны озёра Малого Талдыколя.
БОРЕЙКО: – Каким образом это было сделано?
МАЛИКОВА: – У нас в Земельном кодексе, к сожалению, есть статья 136-1, которая даёт акиматам право менять категорию земли из водного фонда в земли других категорий, если происходит обмеление озера или других водных объектов. На самом деле эта норма не учитывает наше экологическое законодательство, наши международные обязательства по охране окружающей среды, мигрирующих птиц, водоплавающих птиц. Поэтому мы сейчас обратились в мажилис и в сенат, чтобы они пересмотрели эту статью.

НАРУШИЛИ ВСЕ КОНВЕНЦИИ, КАКИЕ ТОЛЬКО МОГЛИ


БОРЕЙКО: – Только что хотел вас спросить: как выглядит вся эта ситуация в контексте соответствия, во-первых, международному, а во-вторых, национальному экологическому законодательству?
МАЛИКОВА: – Во-первых, чтобы менять категорию «земли водного фонда» на «земли населённого пункта», там, по нашему мнению, обязательно должна быть проведены государственная экологическая экспертиза и общественные слушания – чтобы определить, насколько это возможно – переводить земли в другую категорию. В этом году в Казахстане сильная засуха: это проблема не только Астаны, но и других областей, где происходит обмеление рек. Это сезон маловодья. В следующем году или спустя два года может быть другой режим воды. И сооружения, которые будут построены на этих землях, могут оказаться под риском, в опасности.
БОРЕЙКО: – Подтопление?
МАЛИКОВА: – Да, подтопление может быть. Поэтому мы, стремясь предотвратить эту ситуацию, и обратились в парламент. А что касается международного законодательства, Казахстан ратифицировал 27 конвенций по охране окружающей среды. Среди них — Рамсарская конвенция по защите водно-болотных угодий. Есть конвенция по защите мигрирующих животных. Есть Орхусская конвенция, которая говорит, что все решения, которые касаются экологических вопросов, должны быть приняты с учётом общественного мнения. Но в данной ситуации — как при переводе земель в другую категорию, так при утверждении генплана и при засыпке озёр — никакие общественные слушания не проводились.

ВМЕСТО РЕАКЦИИ — ДЕЗИНФОРМАЦИЯ


БОРЕЙКО: – Какова реакция официальных органов на ваши действия и на саму ситуацию?
МАЛИКОВА: – Мы сейчас наблюдаем, как в социальных сетях — через различные ботофермы и фейковые телеграм-каналы — распространяют ложную информацию, что Малый Талдыколь является отстойником. На самом деле в эти озёра никогда стоки не сливались. Они сливались в Большой Талдыколь.
И второе: распространяется также информация, что там стоит неприятный запах. Но там никакого неприятного запаха нет и быть не может.
И третье – то, что это болото. Но если смотреть требования Водного кодекса, это не болото, а озеро. Соответственно, для озера должна быть установлена водоохранная зона, и она должна быть под охраной. Обычно зона устанавливается шириной 500 метров от берега.
БОРЕЙКО: – Но там она не просто не соблюдается…
МАЛИКОВА: – …а засыпается озеро, да…
БОРЕЙКО: – …и на засыпанной территории будут возведены строительные объекты.
МАЛИКОВА: – Да. Потому что не установлена водоохранная зона. У акимата позиция — за строительство. И такие его действия приводят к уничтожению природы.

ПОПЛЫВУТ ВСЕ


человек

Вадим Борейко

БОРЕЙКО: – Прежде я особо не замечал активного движения экологических активистов в столице. Это идёт пробуждение?
МАЛИКОВА: – Скорее всего, здесь люди понимают, что это не только экологический вопрос, но вопрос безопасности. Когда мы проводили обсуждение с участием архитектора, который был соавтором генплана столицы, он говорил, что были такие ситуации, когда засыпали, например болотные места (не озеро, а болотные места!), потом вода появлялась под зданиями, которые расположены вокруг. И если сейчас засыпят Малый Талдыколь, возможно, вода появится под их зданиями.
БОРЕЙКО: – Ещё раз акцентирую на этом внимание. Это то, о чем не думают ни застройщики, ни акимат — что не только строительные объекты, которые построены на месте озёр, могут поплыть, но и соседние здания?
МАЛИКОВА: – Вот именно. Сейчас они, к сожалению, действуют по такому принципу: после нас — хоть потоп. В прямом смысле этого слова. У них стоит задача — отчитаться, что они столько-то квадратных метров жилья построили, и заработать свои деньги миллиардные.
БОРЕЙКО: – Повысить свой KPI?
МАЛИКОВА: – Возможно. А как эти люди будут там жить, будет ли там потоп, другие проблемы безопасности — это их уже не волнует. Поэтому мы говорим о том, что акимы должны принимать устойчивые решения, а не однодневные.

КАЗАТЬСЯ, А НЕ БЫТЬ


БОРЕЙКО: – Как ситуация вокруг Малого Талдыколя смотрится в контексте Целей устойчивого развития ООН, которые сейчас обязательны для каждого государства? И в контексте концепции ESG (Environmental, Social, and Corporate Governance – экологическое, социальное и корпоративное управление), где сохранение окружающей среды является краеугольным камнем для всех государственных движений.
МАЛИКОВА: – К сожалению, государственное планирование в сфере строительства вообще не учитывает экологические аспекты. Когда акимы отчитываются перед АП или президентом, они представляют только квадраты построенного жилья. А где это построено, как это было построено, то, что они уничтожили озеро или природный объект, — об этом они не говорят. Поэтому здесь нужно вносить изменения в государственное планирование и ставить задачи перед акимами — чтобы они принимали устойчивые решения и планировали строительство с учетом экологического аспекта.
БОРЕЙКО: – Мы видим, как во всем мире власти буквально трясутся за каждый клочок первозданной природы. И любая столица могла бы гордиться такой системой естественных водоёмов. А здесь уникальность, свойственная именно этому месту, сознательно уничтожается. Мы развиваемся перпендикулярно мировому прогрессу?
МАЛИКОВА: – Здесь, опять-таки, проблема государственного планирования. Мы понимаем, что происходит урбанизация, что люди переезжают в большие города. Но это не означает, что нужно засыпать озера.
БОРЕЙКО: – Я делаю вывод, что у нас органы власти просто притворяются, что следуют концепции устойчивого развития. Либо они просто не понимают, что это такое.
МАЛИКОВА: – К сожалению, в нашем государстве, по моим наблюдениям, внешность важнее, чем сама суть.
БОРЕЙКО: – Казаться важнее, чем быть.

Об этом тоже важно знать