Всего месяц назад мы беседовали о проблеме масштабных лесных пожаров с известным специалистом, сотрудником проекта по сохранению лесов и биоразнообразия российского Социально-экологического союза «Друзья Земли» Алексеем Григорьевым.
Однако драматичные события в Костанайской области Казахстана вновь заставляют обратиться к этой проблеме.
– Алексей, на севере Казахстана произошли беспрецедентные пожары…
Алексей Григорьев
– Справедливости ради, стоит заметить, что они не беспрецедентные, бывали гораздо более тяжелые, когда в 90-х годах ХХ века горели прииртышские боры. Но тогда, может быть, в силу того, что в те времена на экологические вопросы вообще мало обращали внимания, они такого резонанса не вызвали. Но нынешний пожар, конечно, очень тяжелый.
Отмечу, что среагировали казахстанские службы неплохо: активно и быстро мобилизовались, подтянули противопожарные силы и средства. Да, около ста сгоревших домов. Это плохо, но не сомневаюсь, что в «обычных» пожарах за год сгорает намного больше. В России, например счет идет на тысячи.
– Есть некоторые оценки, согласно которым в регионе уничтожена половина лесов. Это колоссальный ущерб!
– Здесь важно подождать с выводами. Пройдено огнем и сгорело – это несколько разные вещи. Сколько сгорело – будет видно через некоторое время. Скорее всего, это несколько десятков процентов от того, что было пройдено огнем. Там несколько раз пожар сбивали, он уходил вверх, и попадавшие в зону пожара взрослые сосны могли пострадать относительно не сильно. А вот «молодняк» огонь мог «слизнуть» начисто. Надо считать.
– Можно предположить, что именно стало причиной пожара: беспрецедентная для региона жара, халатность или недофинансирование лесоохранных мероприятий?
– Наверное, все в комплексе. Но надо смотреть на ситуацию в мировом контексте. В России, в Рязанской области, в этом году опять сильные пожары. Все вспомнили недоброй памяти 2010 год. На днях вновь вспыхнули очень сильные пожары в Калифорнии. С эвакуацией людей, с жертвами. Постоянно такие истории случаются в Австралии.
Надо понимать две вещи. Во-первых, естественно, с угрозой пожаров надо бороться. Во-вторых, масштабные пожары неизбежно происходят раз в 15-20 лет, к сожалению. Невозможно постоянно быть в очень жестком режиме готовности. Первые годы после очередного большого пожара все наготове, но затем такой режим неизбежно ослабевает.
Что же делать для минимизации угрозы, особенно нависшей над жизнями людей, живущих в лесах или около них? Нужно строить поселки так, чтобы они были устойчивыми к таким ситуациям. И это не значит, что населенные пункты надо превратить в бетонные гетто, есть другие методы. Может быть, давать жителям поселков субсидии, чтобы делали на своих домах пожароустойчивые крыши, чтобы в каждом доме была емкость – полить участок, дом. Естественно, чтобы не было дефицита воды в населенном пункте. Как все это организовать? Может быть, присмотреться к американскому опыту, где за этим очень жестко смотрят страховые компании.
– И тем не менее, там также происходят крупные пожары.
– Конечно. Даже в Израиле леса горят часто, а ведь это одна из самых продвинутых стран в плане создания пожароустойчивых насаждений. Иначе дела были бы хуже. Они снижают долю хвойных насаждений за счет максимально устойчивых в тех условиях лиственных пород, используют территориальное планирование.
– Вы недавно были в Казахстане. Как оцениваете нашу ситуацию с угрозами пожаров и противостояние им?
– Она противоречива во всех смыслах. Прежде всего, скажу, что сосновые боры в Казахстане испытывали жесткое антропогенное воздействие. Лес у вас мог бы расти на гораздо большей площади, чем он сейчас произрастает. Нужно работать над темой адаптации лесов Казахстана к изменению климата.
Костанайские пожары – это еще один мощный «звонок» для этого. Понятно, что ситуация будет хуже. Что теперь делать? Усиливать противопожарную охрану или сажать новые леса? Зависит от регионов. В приуральском регионе дай бог сохранить то, что есть. Но в отдельных регионах ситуация у вас не так плоха. Я, например, недавно работая в Карагандинской области, был приятно удивлен: ожидал, что там гораздо суше, а там есть вода! Изменение климата там не такое резкое, как в Западно-Казахстанской области, где оно, скорее всего, в ближайшие двадцать лет, будет продолжаться. В Караганде в этом плане все относительно неплохо. Я уверен, что там для разведения лесов большие возможности.
У вас сохранили лесоохрану. В Каркаралинске, например, лесники живут непосредственно в лесу. В Каркаралинском нацпарке, кстати, есть изумительные по качеству и продуктивности леса. Для меня это было открытием.
В ближайшие 10-20 лет вам нужно попробовать кардинально увеличить площадь лесов по всей стране, но для этого нужны иные методики. Если и дальше пихать хвойные культуры сомкнутыми рядами, без разрывов, то это вряд ли получится.
– А достаточно ли для этого в Казахстане квалифицированных специалистов?
– Да много специалистов-то и не нужно. Они у вас есть. Главное, чтобы их слушали чиновники. И чтобы программы озеленения не становились компанейщиной.
