КИТАЙСКИЕ МОТИВЫ И ЭКОЛОГИЧЕСКАЯ СОСТАВЛЯЮЩАЯ ИНИЦИАТИВЫ «ПОЯС И ПУТЬ»

1695 просмотров
горы

Центральноазиатские экологи и международные эксперты встретились, чтобы обсудить назревшие в ходе реализации инициативы «Пояс и Путь» вопросы. Большая их часть касается выполнения экологической составляющей проекта главным его участником.


«Повышение осведомленности общественности, наращивание потенциала и создание сообщества специалистов по влиянию геополитики и инвестированию проектов инициативы «Пояс и Путь»» – вот под таким длинным, но говорящим названием прошел недавно вебинар, объединивший экологов стран Центральной Азии и экспертов из внерегиональных государств.

Этот вебинар стал первым из серии запланированных мероприятий на данную тему. Но для чего нам всем нужна эта инициатива? Об этом мы побеседовали с Вадимом Ни, руководителем Социально-экологического фонда (СЭФ):

Вадим Ни

Вадим Ни

Для Центральной Азии инициатива «Один пояс, один путь» несет ряд вызовов. При этом, хотя наш регион является соседом Китая, он для нас словно инопланетная цивилизация, которую мы очень плохо понимаем. Поэтому нужна серия вебинаров, посвященных разным аспектам экологической политики Китая, того, как она может развиваться применительно к инициативе «Пояс и Путь».

Нива Яу, сотрудница Академии ОБСЕ в Бишкеке, отметила, что в экологической политике КНР в последнее время появляются новые тенденции. Например, так называемая экономика океана и защита морских экосистем или декларирование поддержки участия граждан в переходе к «зеленым» технологиям или энергосберегающим решениям. Но все эти инициативы касаются только Китая. Когда речь идет, например, о вредном производстве пластика, рекомендуется просто выносить его за пределы Китая. Хотя в то же время он активно продвигает в других странах собственные «зеленые» энергетические технологии, оборудование для борьбы с браконьерами, делится практиками по управлению ареалами обитания диких животных. То есть, ситуация может развиваться в разных направлениях внутри самого Китая и в рамках реализации инициативы «Пояс и путь».

В Пекине на национальном уровне есть четкое желание управлять экологическими рисками. Но оно не трансформируется в какие-то конкретные инициативы на местных уровнях – это очень дорого. Что касается внешнего фактора, то есть экологического поведения китайских компаний за рубежом, нет механизма, который позволял бы мониторить его.

Эту тему развил Евгений Симонов, международный координатор коалиции «Реки без границ». Еще пять лет назад в Китае экологическая политика государства была кодифицирована и описана специальным решением Госсовета и ЦК партии. Это подробный документ с 30 конкретными задачами экологизации в самых разных сферах человеческой деятельности.

 Прекрасный, очень системный документ, направленный на полное «позеленение» китайской цивилизации, – так эмоционально и образно охарактеризовал Евгений Симонов китайскую стратегическую программу.

Крупные экологические инициативы Пекин предпринимал и раньше. Еще при «архитекторе реформ», Дэн Сяопине, были введены запреты на вырубки леса. И они соблюдались. Правда, возник острый дефицит древесины, который восполняли за счет импорта из России. А в России эта практика нанесла большой урон лесному хозяйству.

Еще один пример трансграничного влияния позеленения китайской экономики – попытки запустить китайцами экологически вредные золотодобывающие и целлюлозное производства за пределами своей страны. После протестов российской общественности проекты остановили. То есть, получается, что экологизация китайской экономики соседям нередко выходит боком.

Но что же в самом Китае? По отдельным направлениям, заметил Евгений Симонов, там очевидный и убедительный прогресс. Успешно реализуется программа охраны лесов в бассейне Амура, во всех крупных бассейнах выполнены планы по очистке вводы. Но главная задача, по мнению эксперта, выполнена не была:

Экологическая реформа управления натолкнулась на сильное сопротивление и увязла. Косвенно об этом говорит то, что, в начале 2020 года те же самые Госсовет и ЦК партии выпустили «руководящее мнение по современной системе экологического управления», в котором говорится, что всю ее, систему управления, нужно реформировать. Это спустя пять лет после того, как эти задачи были впервые поставлены и было сказано, что в 2020 году все они должны быть выполнены. Значит, задачи очень далеки от завершения.

Экологическая составляющая представленных в прошлом году планов 14-й пятилетки масштабна и амбициозна. Таковым, впрочем, был и 13-й пятилетний план. Выбор ключевых проектов «Пояса и Пути» обещано законодательно регулировать на основе устойчивости к рискам, инклюзивности, экологических качеств этих проектов. Кроме того, Китай активно играет на поле «зеленого» финансирования, пытаясь гармонизировать свою систему с европейской и других крупных игроков. Из только что выпущенного нового каталога проектов «зеленого» финансирования наконец исключили «чистый» уголь, хотя он фигурирует в пятилетнем плане, также исключили несколько видов опасных химических производств, а строительство больших ГЭС теперь будет осуществляться только в случае ненанесения ими экологического ущерба. Хорошие новости.

Китай в последние годы стал мировым лидером в создании солнечных и ветровых электростанций и гидростанций. Хотя политика охраны рек достаточно противоречива: предпринимается ряд полезных инициатив, но не все реализуются, а ряд видов рыб в крупнейших реках страны, тем временем, исчез, – заметил Евгений Симонов.

Что касается водной проблематики и инициативы «Пояс и Путь», то эксперт подчеркнул: в ее рамках нет водохозяйственной стратегии. Для многих других направлений она прописана, но на счет водного хозяйства нет никакого набора принципов, которые бы показали ожидания Китая от сотрудничества в этой сфере с другими странами, участницами инициативы. И на этом фоне экспертам и общественным активистам нужно найти ответы на такие вопросы:

– улучшился ли в регионе учет интересов местного населения со времен начала инициативы;

– улучшилась ли защита земельно-ирригационного природопользования;

– как изменились национальные задачи развития и их соответствие целям устойчивого развития;

– изменилась ли степень загрязнения вод и почв;

– созданы ли механизмы возврата инвестиций и снизилось ли бремя долгов стран-участниц;

– есть ли гарантии сохранения культурных особенностей малых стран в ходе сотрудничества с мега-державой, Китаем?

На эти вопросы уже пора начать отвечать, ведь со времени объявления инициативы «Пояс и Путь» прошло восемь лет, – подчеркнул Евгений Симонов.

Искать ответы важно и нужно. Джексон Эвинг, старший научный сотрудник Николасского института решений экологической политики Университета Дьюка, подчеркивает, что число заинтересованных сторон в развитии инициативы с китайской стороны растет. Это и госпредприятия, которые переносят свою работу за пределы страны так, чтобы это соответствовало его стратегическим интересам, и экспортеры из самого Китая, и финансисты.

Есть силы, которые тонко влияют на то, чтобы китайские компании участвовали в инициативе «Пояс и путь», но выполняли бы самые минимальные экологические требования со стороны стран-участниц инициативы. Но в то время в Китае есть понимание того, что есть репутационные риски и сложности. И нежелание принятия единой экологической стратегии по «Поясу и Пути» вызывает обвинения в адрес Китая в нанесении экологического урона странам-участницам, – считает Джексон Эвинг.

Если эта точка зрения окажется верной, то, может быть, ответы на многие актуальные вопросы, которые так беспокоят общественность стран, задействованных в супермасштабной инициативе «Пояс и Путь», придут из самого Пекина. Но сейчас, судя по опыту экологической политики Китая, о котором говорили на вебинаре, нет никакой уверенности…

*Инициатива «Пояс и Путь» — «Один пояс, один путь» — прим. ред.


Другие статьи читайте здесь

Об этом тоже важно знать