Министерство экологии, геологии и природных ресурсов Республики Казахстан поставило точку в истории скандального проекта.
Планов строительства мусоросжигательных заводов в стране на повестке дня нет, согласно недавнему заявлению Министерства экологии, геологии и природных ресурсов РК. Без натяжки это заявление можно расценить как очень большую победу общественности страны. По степени активности и последовательности эта победа может сравниться, наверное, только с историей сопротивления застройке Кок-Жайляу.
Давайте вспомним и осмыслим всю историю, связанную с проектом строительства мусоросжигательных заводов в Казахстане.
Важный факт: инициировали сопротивление проекту создания в Казахстане шести мусоросжигающих заводов две молодые женщины – Куралай Алиева и Алия Сальменова. Их поддержали экоактивисты и специалисты из разных регионов страны. Без этого итог истории мог бы быть иным, подчеркивают Алия и Куралай. Причем Алия говорит, что поначалу она не была против проекта, так как у нее есть опыт жизни в Европе, где такие производства работают давно и, как считается, успешно. Но потом, погрузившись в наши реалии, она коренным образом пересмотрела свое отношение к ней.
В Европе была совершенно иная ситуация по обращению с отходами: сначала там был внедрен раздельный сбор мусора, введен определенный уровень его переработки. И только потом вводились мусоросжигающие заводы. Там была практика использования оборотной тары, ответственности образователя отходов. В нашем случае, если брать все шесть городов, в которых предполагалось строить заводы, то только в двух, Алматы и Астане, существовали некоторые возможности для раздельного сбора мусора, но и это нельзя было бы считать полноценной базой для внедрения мусоросжигания, — говорит Алия.
Главный мотив проекта, как он был заявлен Министерством экологии, геологии и природных ресурсов РК, состоял в том, что такой способ утилизации отходов позволит снизить их накопленный объем на 40 процентов. Однако на самом деле быстро выяснилось, что старые отходы никто сжигать не будет. И это резонно, ведь неизвестно, что хранится на свалках. Зато государство брало на себя обязательство в течение пятнадцати лет поставлять необходимые объемы мусора для сжигания. А это никак не создавало стимула для эффективной политики по снижению объема накопления твердых бытовых отходов (ТБО).
Сторонники этой идеи часто ссылаются на опыт Швеции, где государство импортирует отходы, чтобы обеспечить сырьем подобные заводы. Но при этом никто не говорит, почему оно это делает. А причина в том, что в свое время правительство приняло на себя такие же кабальные по сути обязательства. И теперь вынуждено закупать в других странах отходы. Экономически проект для Казахстана был совершенно невыгоден. В случае, если бы он был реализован, государству бы пришлось платить за него несколько раз: поставлять отходы, выкупать электроэнергию по очень высоким тарифам, предоставлять некие льготы инвесторам. И ухудшение состояния здоровья населения, проживающего в районах расположения заводов, что фиксируется даже в европейских странах, — говорит Алия.
Что касается экологических аспектов, то здесь ситуация, как выяснилось, была просто кричащей. Есть исследования российских экспертов из Института экологии Национального исследовательского университета Высшей школы экономики, которые показывают, что при сжигании одной тонны ТБО образуется 510 кг шлака, 51 кг золы, 30 кг сорбента и 21,4 кг вредных примесей. Итого: 612 кг отходов. И это при том, что зола легко разносится ветром. Если ее не захоранивать на специальных полигонах, она неизбежно попадет в атмосферу, почву, воду. А оттуда в организм человека. Получается, что аргумент сторонников строительства заводов в пользу, что этот проект позволит ликвидировать полигоны, был априори несостоятелен. Кстати, энергия, образованная при мусоросжигании, исключена из реестра зеленых технологий Евросоюза, и с 2017 года в ЕС рекомендовано отказаться от этой практики.
В нашей же истории все это усугублялось еще рядом больших проблем.
В феврале прошлого года на ТЭЦ-2 в Алматы прошла встреча экологических активистов с министром экологии. Я была там и спросила, почему в этом проекте не соблюдена иерархия обращения с отходами, которая закреплена в Экологическом кодексе. На что получила ответ, что экологическая общественность не против! Хотя никаких обсуждений не было. А это уже нарушение Орхусской конвенции, — рассказывает Куралай.
В Европе от компаний, занимающихся строительством и эксплуатацией таких объектов, требуется многолетний опыт такой деятельности. У нас же тендер на строительство заводов выиграло ТОО, которое было образовано за два месяца до того, как подало заявку. Как же оно собиралось работать, не имея опыта реализации такого рода проектов? По франшизе!
На наш вопрос, кто будет проводить общественное обсуждение проекта и как будет внедряться система, министерство ответило, что этим будет заниматься инвестор. А это уже является нарушением законодательства, так как проект инициирован Министерством энергетики, и оно должно было нести ответственность за процедурные вопросы, — вспоминает Куралай.
Немалую роль в том, что проект строительства шести заводов дезавуирован, сыграла, конечно, и ликвидация ТОО «Оператор РОП», которое было готово, по заявлениям руководства, финансировать эту идею. Но все же главным фактором здесь стала позиция общественных активистов и, в первую очередь, Алии и Куралай.
Две молодые женщины сумели сделать невероятно много: осмыслить этот проект как проблемный, аргументированно это доказать, поднять тему в СМИ и соцсетях, организовывать письма в госорганы, провести две конференции. При этом они проявили находчивость: когда сайт, на котором была размещена петиция против строительства, «вдруг» перестал работать, они быстро разместили ее на другом, зарубежном. Так сложилось то широкое неприятие идеи в обществе, которое остановило ее реализацию. Стоит вспомнить, что в экспертной среде сначала были разные мнения относительно строительства. Наверное, кто-то не разобрался в ней сразу, кто-то не хотел ссориться с министерством. Сегодня Алия и Куралай благодарят специалистов за поддержку их борьбы.
Но есть ли основания говорить, что она закончена? Алия и Куралай не уверены. Рано или поздно идея строительства мусоросжигающих заводов может быть реанимирована.