Сегодня в ZOOM прошёл отчёт перед населением министра экологии, геологии и природных ресурсов Магзума Мирзагалиева.
У меня к нему столько вопросов накопилось, что не хватило бы и интервью длиною в сутки, чтобы все их задать. Но, понимая жёсткий формат ZOOM-конференции, решил ограничиться двумя, самыми горящими: о скандале в Иле-Алатауском нацпарке с лесником и коровником (ему я посвятил пять роликов на канале Гиперборей и с десяток постов в фейсбуке) и проекту развитию экотуризма на Чарыне, где за последние две недели сошло два селя. По факту довелось спросить только про Чарын.
К этой теме на своём ютуб-канале я обращался дважды – 6 и 13 июня. Ссылку на последний ролик вчера вечером отправил пресс-секретарю министра Самал Ибраевой, чтобы Магзум Мирзагалиев был в курсе: я обязательно в понедельник спрошу.
Напомню, в чём тут пожар. 29 мая и на прошлой неделе в Чарынском нацпарке сошли сели, причём не по реке, а по сухим руслам каньонов – в Долине замков и в ущелье Бестамак, на противоположном берегу. Это были беспрецедентные явления. В первом случае погибли школьница и молодой учитель, шесть человек пострадали. Во втором – за 10 секунд смыло палаточный городок, и люди уцелели только чудом.
Тем временем на 21 июня в 16.00 объявлены общественные слушания по проекту развития экотуризма в Чарынском нацпарке. На них будет обсуждаться ПредОВОС – предварительная оценка воздействия строительства объектов на окружающую среду.
Ссылка на этот документ висит на сайтах природоохранного управления Алматинской области и РОО «QazaqGeography» (автор проекта и арендатор участков нацпарка на 25 лет) с 22 мая. Слово «сели» упоминается в нём всего лишь один раз – как «вторичные опасные природные явления». И всё.
Трагедия в Чарыне произошла неделей позже, 29 мая. Но никаких поправок в ПредОВОС внесено не было. А слушания в связи с двумя форс-мажорами не были отменены и даже перенесены. Хотя ясен пень, что статус безопасных туристических маршрутов каньоны потеряли навсегда.
Ещё несколько настораживающих моментов, о которых я ещё не писал. 22 июня, на следующий день после слушаний по Чарыну, состоятся общественные по аналогичному проекту развития туризма в нацпарке Алтын Эмель. И здесь тоже рулит РОО «QazaqGeography» — как автор проекта и арендатор участков ГНПП.
Тендеры на аренду участков этих двух нацпарков и третьего, «Кольсайские озёра», состоялись в один день – 4 марта 2021 года. Спустя два с половиной месяца, 22 мая, ПредОВОСы проектов по Чарыну и Алтын Эмелю были уже готовы, и ссылки на них висели на сайтах.
Но за столь короткий срок такие документы, как ТЭО (а ПредОВОС – часть технико-экономического обоснования), не делаются: обычно за 9 месяцев – 1 год. Директор Чарынского ГНПП Елнур Ахметов 26 марта сказал мне в интервью, что ждёт ТЭО от QazaqGeography через 6 месяцев.
Здесь одно из двух. Либо оба ПредОВОСа делались в пожарном порядке, тяп-ляп, на коленке. Либо победитель тендера QazaqGeography был известен задолго до 4 марта 2021. Склоняюсь ко второму варианту, тем более что имя будущего арендатора заранее было известно даже мне.
Впрочем, это лишний раз говорит о профанации всей нашей системы госзакупок: победитель серьезного тендера ВСЕГДА известен до его начала. Чужие здесь не ходят. К тому же на Чарыне была всего одна заявка, и QazaqGeography в изнурительной борьбе победило себя самого. Прямо как Гужавин в нацпарке Иле Алатау в прошлом году.
И ещё одна занимательная деталь. Оба ПредОВОС были составлены группой учёных под руководством директора Центра прикладной биологии Ассоциации сохранения биологического разнообразия, кандидата биологических наук Сергея Скляренко.
Сергей Львович — учёный, конечно, авторитетный. Вот только он является членом Управляющего совета РОО «QazaqGeography». Ничего незаконного в этом нет: организация, которая является проектировщиком, может и сама сделать ПредОВОС. Лишь бы у неё была лицензия на экологическую деятельность.
Но, естественно, благодаря такой аффилированности заказчика и автора ПредОВОС ни о какой независимой оценке и экспертизе не может быть и речи. Сам себе же двойку не поставишь.
Все эти соображения в очень сжатом виде я и высказал министру экологии.
И был мало сказать обескуражен, когда понял, что он не хочет вникнуть и даже задуматься. Что его главная задача – отбить мою подачу. Воспроизведу наш диалог в изложении и по памяти. Кто хочет сверить – запись видеоконференции должна висеть на странице министерства в фейсбуке.
Я министру — о слишком коротком сроке подготовки ПредОВОС и о профанации тендера. Он мне: скажем спасибо, что появился хоть кто-то, готовый инвестировать средства в развитие экотуризма.
Я ему про опасность маршрутов в каньоне. Он мне: вы же видели, что все объекты будут расположены не на дне каньона, а наверху, в районе смотровой площадки.
Я Мирзагалиеву: а что, туристы вниз спускаться не будут? да и объекты наверху будут строить на зыбком песчанике; а это чревато оползнями, осыпями и обвалами. Он мне: вы плохо читали ПредОВОС. Ну и т.д.
В конце концов, я понял бессмысленность дальнейших вопросов. У меня сложилось стойкое впечатление, что министр экологии больше не считает проект экотуризма зоной своей ответственности, раз тендер проведён и у участков нацпарка появился арендатор. Это теперь не его дело. Даже после того, как в каньоне во время селя погибли люди. Я поблагодарил Магзума Маратовича и попрощался.
Свежей фотографии министра экологии в своём архиве я не нашёл. Обнаружил только снимок с его встречи с активистами на ТЭЦ-2 прошлой осенью. Он показался символичным. Только ещё нескольких масок не хватает – на ушах и на глазах.
Ничего не вижу. Ничего не слышу. Ничего никому не скажу.
Другие статьи автора читайте здесь
