18 сентября 2024 года в онлайн режиме была проведена панельная дискуссия на тему «Нужна ли Казахстану атомная энергетика?».
Организаторами дискуссии выступили объединенная платформа «АЭС керек емес» и инициатива «Опасный атом».
В первой части приглашенные эксперты обсудили вероятные сценарии развития страны в зависимости от результатов решения о строительстве АЭС. Во второй части представители молодежи высказали своё мнение: хотят ли они видеть в своём будущем атомные станции.
Строительство АЭС – это вопрос энергетики или всё-таки политики? Этот вопрос проходил красной нитью через всю панельную дискуссию.
Открывая это мероприятие, экономист и энергетик, директор ОФ «Энергетический переход», экс глава корпорации KEGOC Асет Наурызбаев, сказал:
Мы находимся в центре очень важного события для нашей страны. Впервые народу Казахстана передоверена ответственность за принятие важного решения, которое будет иметь последствия на сотни лет вперёд. В нашей стране такого масштаба решения раньше не происходило. И я прошу вас помнить о той ответственности, которую не решился взять на себя президент Токаев и предложил взять на себя народу Казахстана».
Затем он подчеркнул, что дискуссия о строительстве АЭС, которая сейчас проводится на государственном уровне, больше напоминает агитационную кампанию за строительство. Многие чиновники считают, что нашему государству надо построить хотя бы одну атомную станцию. Но это делать не только не обязательно, но и не нужно, так как в Министерстве энергетики Республики Казахстан есть разные сценарии покрытия будущего спроса на электроэнергию, в том числе и без АЭС.
Асет Наурызбаев, экономист и энергетик, директор ОФ «Энергетический переход», экс глава корпорации KEGOC:
Нет ни одного аргумента в пользу атомной технологии. Давайте посмотрим на мировые тренды. В настоящее время двумя самыми дешёвыми источниками электроэнергии являются солнце и ветер. За последние десять лет они резко подешевели. Это произошло потому, что в нулевые годы Евросоюз выдавал дотации для развития возобновляемой энергетики, чтобы избавиться от зависимости от ископаемых источников топлива. И это драматическое падение цены на энергию от возобновляемых источников до сих пор неосознаваемо очень многими людьми. Доля атомной энергии росла к 70-м годам прошлого столетия, а потом начался спад. И сейчас атомная энергия занимает меньше десяти процентов в доле общего энергетического мирового пирога. В Казахстане сейчас возобновляемая энергетика стоит в шесть раз дешевле, чем атомная.
Также Асет Наурызбаев напомнил о том, что строительство АЭС сделает нас зависимыми от третьей страны, поставляющей для атомной станции обогащённый уран, необходимый для её работы. Казахстан, хоть и обладает запасами урана, не имеет права сам его обогащать из-за того, что это может способствовать созданию ядерного оружия.
Главной же проблемой, которую принесёт нам АЭС, являются радиоактивные отходы, которые надо будет охранять сотни лет для того, чтобы они распались до безопасного состояния. То есть отходы, остающиеся от ветровых станций и солнечных панелей, практически не влияют на окружающую среду и быстро утилизируются, а атомная станция, проработав всего 60-80 лет, оставит после себя огромный объем неперерабатываемых отходов, которую следующие поколения наших казахстанцев получат «в подарок».
Кроме того, Асет Наурызбаев прокомментировал выбранное для строительства атомной станции место. Этот выбор может одновременно нанести непоправимый урон озеру Балхаш и разорвать соединение севера с югом страны, так как недалеко от планируемой для строительства АЭС площадки проходят железнодорожная и автомобильная магистрали.
Гульсум Какимжанова, эколог, соосновательница движения «Невада-Семей»:
Казахстанцы сами за АЭС не проголосуют, но включится административный ресурс. На самом деле, разговоры о строительстве АЭС в Казахстане продолжаются с 1996 года прошлого века по сей день. И вот, наконец, 6 октября мы должны пойти на референдум и высказать своё мнение. Я сама родом из Семипалатинска и хорошо знаю последствия ядерных испытаний. Каждый раз приезжая на малую родину я не досчитываюсь многих своих знакомых. Поэтому, когда мне говорят, что в Семипалатинским регионе люди выступают за строительство, я не верю. «За» могут быть только работники Национального ядерного центра.
По сей день продолжается вывод из эксплуатации реактора БН-350, который остановили в 1997 году, и продолжаться работа будет ещё 25-30 лет. На его вывод ежегодно из бюджета выделяется один миллиард двести миллионов тенге. Поэтому жители этих регионов и всего Казахстана не согласны со строительством АЭС: кроме радиоактивных отходов там ещё и в ходе эксплуатации будет очень много спорных вопросов. Но если всё же начнётся строительство, я понимаю, какое разочарование ожидает жителей села Улькен, возле которого хотят строить АЭС. Они надеются получить работу на АЭС во время строительства. Однако непонятно, кем они себя на этой станции видят, ведь их туда даже дворниками не возьмут.
В стране, где столько солнца, ветра, газа, наконец, угля, с которым тоже можно по-умному пользоваться, строить АЭС нет никакой необходимости».
Вадим Ни, международный эксперт по экологическому праву ответил на вопрос, что будет, если 6 октября народ Казахстана проголосует за строительство атомной станции и что будет, если народ проголосует против:
Если решение будет в пользу строительства, то оно приведет нас в зону сильной турбулентности, потому что строительство АЭС – это не экономический, а политический вопрос. И что бы ни говорили представители министерства энергетики, лоббисты АЭС, у нас есть только один доминирующий потенциальный поставщик – Росатом. Три другие компании – корейская, китайская и французская – смогут только наблюдать за этим процессом, потому что мы в зоне влияния России, и никто на нашей территории пока не строил из других компаний. А проблема Росатома сегодня в том, что он находится в форс-мажорных обстоятельствах из-за войны в Украине. Эта ситуация уже привела к тому, что «чёрные лебеди» прилетают в атомную энергетику уже не раз в 30 или 10 лет, а буквально каждый месяц. То захватят Чернобыльскую АЭС, то захватят Запорожскую АЭС. Теперь Курская АЭС в зоне потенциальных боевых действий, прилёта различных бомб, ракет и дронов.
Кроме того, есть и другой фактор, из-за которого мы не знаем, что будет происходить в ближайшем будущем. Это санкции, и они уже сегодня применяются в отношении атомных электростанций. Компания Siemens в течение года не может поставить оборудование, необходимое для того, чтобы передавать электроэнергию в сеть, для турецкой АЭС «Аккую». Да, сейчас говорят, что найдут альтернативного поставщика из Китая, но тем не менее, проблема состоит в том, что не сама компания не хочет поставлять это оборудование, она не может получить экспортные и таможенные разрешения, и эти санкции могут постепенно расширяться. Я знаю, что правительство оценивало риски, связанные со строительством АЭС, но это делалось ещё до войны. А новые риски, которые возникли в результате изменившихся обстоятельств, не были просчитаны. Необходимо сделать оперативный анализ ситуации и вернуться к тому варианту, который позволяет избежать слишком больших рисков.
Теперь, о том, что произойдёт, если всё-таки результаты референдума будут против строительства АЭС. В этом случае мы понимаем, что, в первую очередь, под ударом окажемся мы – те, кто выступал против АЭС. Будет давление со стороны тех, кто рассчитывает получить определённые финансы под атомную энергетику. Определенное давление будет и со стороны Росатома, потому что поставщик ожидал, что начнёт строить или получит финансирование на строительство. А мы – это те люди, которые повлияли на результат референдума.
Но самым вероятным сценарием, конечно, был бы тот, если бы центральная избирательная комиссия (ЦИК) признала бы референдум не состоявшимся, потому что в правилах проведения референдума, в отличие от выборов, есть пятидесятипроцентный пороговый минимум, то есть 50 процентов граждан должны прийти на участки и проголосовать. Мы сейчас видим, что ни агитаторы в пользу строительства АЭС, ни мы не добьёмся того, чтобы 50 процентов населения пришло на избирательные участки. Но на бумаге окажется, боюсь, по-другому. Хотя этот, третий, вариант был бы для нас лучшим. Это означало бы, что мы отложим это решение до того времени, когда исчезнут форс-мажорные обстоятельства, а у нас прояснится ситуация с развитием возобновляемой энергетики, то есть насколько она обеспечивает потребности и может работать надёжно в условиях отсутствия ветра или солнца. Я надеялся на этот, третий, вариант раньше, но сейчас надеюсь на него гораздо меньше. Хотя это реальный сценарий: мы не придём в пятидесятипроцентном составе на избирательные участки».
На встрече присутствовал Владимир Сливяк, сопредседатель экологической группы «Экозащита!», российский экологический активист, который более 30 лет посвятил борьбе с «мирным атомом» и несколько лет преподавал в Высшей школе экономики экологическую и юридическую политику. Он поделился своими соображениями по поводу строительства атомной станции в Казахстане:
Первое, что я хотел бы заметить, возобновляемая энергетика – это реальная альтернатива не только атомной энергетике, но и ископаемому топливу. Именно в неё за последние два десятилетия в мире инвестировалось наибольшее количество средств. А через картину инвестирования можно увидеть прообраз будущего, откуда люди будут получать энергию. И, безусловно, будущее не за атомной энергетикой, не за углём, а за возобновляемой энергетикой. На данный момент в мире даже крупные экономики возможно обеспечивать возобновляемой энергетикой.
Во-вторых, соглашусь с утверждением Вадима Ни о том, что строительство атомной станции – крайне политизированный вопрос. И самым вероятным строителем АЭС в Казахстане атомной станции, если население проголосует за, будет Росатом. Просто потому, что он давно готовил здесь почву и вёл переговоры, а остальные кандидаты просто не успеют его догнать, если дело дойдёт до контрактов.
Решение об атомной станции – не о том, чтобы удовлетворить сегодняшние потребности в энергии в ближайшие три-четыре года. Это решение о том, что будет происходить в следующие сотню лет. Потому что десять лет АЭС будет строиться, шестьдесят лет – работать и ещё несколько десятилетий её будут выводить из эксплуатации. Больше ста лет страна будет зависеть от поставок топлива и технологий третьей стороной, в том числе технологий переработки отработавшего топлива. К слову, переработка ядерного топлива – это способ сделать ещё больше отходов, и ни в одной стране мира вопрос ядерных отходов ещё не решён. Их очень долго придётся хранить, охранять, а будущие поколения будут вынуждены тратить на это огромное количество денег, при этом не получая энергии от атомной станции.
Схемы из доклада Владимира Сливяка
Ещё важно озвучить вопрос о том, сколько времени занимает строительство станции и сколько это стоит. Речь идёт не только о больших реакторах, но и о малых, потому что Росатом ведет переговоры и о строительстве малых атомных станций. Малые реакторы – это сейчас новая тема во всём мире, их почти нигде нет. Но это не новая разработка. Они были разработаны в 60-х годах прошлого столетия.
Посмотрите на сроки строительства станции по всему миру: не только в России, но и в Америке, Франции, Китае. Получается, что решать энергетические проблемы, которые уже есть, с помощью атомной энергетики, бессмысленно, потому что эта технология требует длительного срока строительства. Условно говоря, если потребность в энергии есть уже сегодня, то вам поможет возобновляемая энергетика. Потому что большую солнечную или ветровую станцию вы можете построить за год и сразу начать получать от неё энергию.
Реальное количество лет, за которые строится даже малый атомный реактор, намного превышает обещанный срок. Реактор обещают построить за три-четыре года, а в реальности это выходит двенадцать-тринадцать лет. Единственную атомную станцию с малыми реакторами, ранее используемыми в подводных лодках, которую за это время успела построить Россия, строили тринадцать лет вместо обещанных трёх, и был очень большой перерасход бюджета.
С большими реакторами ситуация такая же. Их обещают построить за пять-шесть лет, а в реальности выходят как минимум десять, а в некоторых случаях как, например, во Франции и Финляндии, шестнадцать-восемнадцать лет. Речь не о том, что это в какой-то одной стране произошла особенная ситуация. Это общая картина для всей атомной энергетики. Тогда у меня закономерно возникает вопрос: а как в эти 10-18 лет будет решаться вопрос с энергией, если её уже не хватает?
Как показывает мировая практика, стоит это обычно в несколько раз дороже, чем было заявлено. Так, Китаю малые реакторы обошлись в три раза дороже, в России – в четыре раза дороже, а в Аргентине, хотя ещё не закончено строительство, – в семь раз дороже. С большими реакторами такая же ситуация. Атомщики любят занижать стоимость и сроки строительства, обещают кредиты, но надо понимать, что они продавцы, их задача – чтобы вы купили. Чтобы узнать реальную ситуацию, нужно изучать мировую практику.
И ещё один неудобный вопрос: если такие огромные деньги инвестируются в проект, который даст энергию только через шестнадцать-восемнадцать лет, то сколько денег нужно будет ещё, чтобы в это время обеспечивать людям нужную энергию?
Не могу не упомянуть очень важный факт, который вам надо знать о малых реакторах. Их продают в блестящей обёртке и говорят, это инновация состоит в том, что малые реакторы можно включать и выключать, как ветровые или солнечные станции. Но нам не говорят о том, что, чем больше мы будем включать и выключать малые реакторы, тем выше будет цена этой энергии. В отличие от больших реакторов, которые крайне не рекомендуются включать и выключать, малые реакторы, действительно, спроектированы таким образом, что их можно включать и выключать, но заплатите вы за это столько, что эта энергия будет вам не по карману. Вы поверите их маркетинговому ходу, они вам построят и уйдут, а вы останетесь разбираться с этой золотой энергией следующие сто лет.
С другой стороны, везде в мире, где занимаются развитием возобновляемой энергетики, она дешевле. Германия, в которой одна из трёх крупнейших экономик мира, сейчас больше половины энергии получает от возобновляемых источников энергии».
Во второй части статьи мы рассмотрим вопросы и ответы, прозвучавшие на панельной дискуссии, а также расскажем о том, как к проблеме строительства АЭС относится молодежь Казахстана.
Другие статьи читайте здесь
Фото: онлайн-журнал «Ливень»