Прежде, чем решать, нужна ли Казахстану атомная электростанция, стоит узнать, как обстоят дела у наших соседей, недавно построивших АЭС.
Ярким примером небезопасности и ненужности атомных станций является Белорусская АЭС, введенная в эксплуатацию в 2021 году. Ее первый энергоблок работает только на 50 процентов и при этом он часто ломается, увеличивается число облученных жителей близлежащих районов. Но самое главное – АЭС экономически не выгодна. Об этом мы беседуем с физиком-ядерщиком, специалистом по данному вопросу Андреем Ожаровским.
— Это верно. Беларусь – страна, больше всех пострадавшая от Чернобыльской катастрофы, начавшейся 26 апреля 1986 года. Выпадение опасных радионуклидов после чернобыльских событий на единицу площади Беларуси было больше, чем в любой другой стране, и процент пострадавшего населения превысил количество в России и Украине. Хотя АЭС располагалась на территории Украины, ветер дул в сторону Финляндии, России и Беларуси.
Беларусь в советское время зависела от атомной энергетики. Атомная электростанция, после развала Советского Союза оставшаяся в Литве Игналинская АЭС с двумя реакторами РБМК-1500, стояла на трансграничном озере Дрисвяты и обеспечивала электроэнергией как Литву, так и Беларусь. После развала Союза эта атомная станция была закрыта по требованию Евросоюза, и Беларусь лишилась источника электроэнергии. Тогда у руководства Беларуси появилась идея построить свою АЭС.
Но все же страх повторения катастрофы еще существовал, поэтому решение не было принято кулуарно. Была создана государственная комиссия по изучению вопроса о целесообразности сооружения АЭС на территории Беларуси. Большой удачей было то, что в эту комиссию вошли не только сторонники атомной идеи, но и ученые-ликвидаторы последствий чернобыльской аварии. Это несомненно повлияло на то, что в итоге было решено принять мораторий на 10 лет. В резолюции было сказано, что в данное время необходимости в строительстве атомной станции нет. Нет уверенности как в ее безопасности, так и в экономической обоснованности проекта, а также нет понимания, что делать с радиоактивными отходами.
Действительно, ни в 90-е годы, ни сейчас никто не знает, что делать с радиоактивными отходами в долгосрочной перспективе. К тому же ни у одного из проектов создания источника атомной энергетики нет доказанной экономической целесообразности.
Поэтому до 2008 года в Беларуси к этому вопросу просто не возвращались. Но после окончания моратория идею строительства атомной электростанции начало продвигать руководство страны.
— Какую реакцию вызвала эта идея у населения?
— Резко отрицательную. В Беларуси до сих пор помнят Чернобыль. Лучше, чем в России. 26 апреля – общенациональный день траура, и каждый год в стране проходят массовые мероприятия, называемые «Чернобыльский шлях» («шлях» по-белорусски – путь). Поэтому идея президента страны Александра Лукашенко строить атомную станцию привела к тому, что «Чернобыльский шлях» превратился в «Шлях антиядерный».
Такого мощного антиядерного движения как в Беларуси я не видел нигде. Это было сильное противостояние, не инспирированное каким-то одним человеком или одной организацией, не организованное сверху, а именно народное, которое потом приняло название «Белорусская антиядерная кампания». В это движение вошли не только экологические общественные организации, но и группа ученых, и местные жители, и белорусская партия «зеленых», и многие другие.
Новости Беларуси | euroradio.fm
— А как вы стали участником этой кампании?
— Так как за идеей строить атомную станцию в Белоруссии стоял «Росатом», выбравший без всякого конкурса не лучший проект ВВЭР-1200, белорусским активистам потребовался эксперт, разбирающийся в работе «Росатома», которым я и являюсь.
Я был вовлечен в антиядерную кампанию как человек, который мог понять, насколько обоснованы тезисы атомщиков, мог рассказать о российском проекте ВВЭР-1200. На тот момент энергоблок с таким реактором нигде, даже на территории России, не был построен, и Белорусская АЭС стала, по сути, одной из тестовых площадок.
Но важно вот еще что отметить: на тот момент, 15 лет назад, в Балтийском регионе планировали построить три атомные станции. В Калининградской области должна была быть построена Балтийская АЭС, в Литве – Висагинская АЭС (рядом с Игналинской АЭС), а в Беларуси (в Островце) – БелАЭС. Все они располагались бы в трехстах километрах друг от друга. И сложилась ситуация, что, если этому не противостоять, то все три проекта будут реализованы, и получится ядерный треугольник.
И вот тут очень эффективно сработало общественное движение. Мы связались с активистами из Литовской республики: они были не в восторге от планируемой деятельности. В Калининградской области против строительства выступила группа «Экозащита!». И получилась программа против всех трех «атомных монстров», за безъядерный регион и за развитие возобновляемых источников энергии.
Новости Беларуси | euroradio.fm
В 2011 году уже всем было понятно, что возобновляемые источники эффективны и перспективны. И в этом Литва была отличным примером. Когда закрылась Игналинская атомная станция, Литва ускоренным темпом начала развивать использование энергии ветра. Целые муниципалитеты полностью обеспечивали себя ветряками, расположенными на сельскохозяйственных угодьях.
Целью нашей международной кампании был «безъядерный регион». Перед нами стояла задача остановить строительство трех атомных станций в трех странах. Наши противники – атомщики – действовали хитро. Они спрашивали белорусов: «Если вы выступаете против своей атомной станции, значит вы за литовскую? Ее сейчас построят, и мы будем покупать у них втридорога. Вы этого хотите?». Такие же вопросы, только «наоборот», задавали литовским противникам АЭС. Но эти попытки дискредитировать экологическое движение были купированы в самом зачатке. Белорусы отвечали: «Мы и против своей, и против литовской АЭС тоже. Мы за безъядерный регион». Конечно, белорусы были против литовской атомной станции, потому что ее строили на границе. Конечно, литовцы были против атомной станции и у себя, и в Беларуси, и в Калининградской области, потому что ее хотели строить близ трансграничной реки Неман.
Все были не только против атомной станции у себя, но и у соседей. И литовские активисты так и говорили: «Мы против того, чтобы Литва вообще еще хоть раз была посыпана новым Чернобылем».
В Белоруссии была инициирована общественная экологическая экспертиза проекта, в которую вошли люди уровня академиков. Это Иван Никитченко, академик Национальной академии наук Республики Беларусь, Алексей Владимирович Яблоков, известный российский эколог, член-корреспондент Российской академии наук. Это были два сопредседателя комиссии общественной экологической экспертизы. Я тоже входил в эту комиссию. И там был десяток человек, которые не просто оперировали лозунгами, а именно исследовали аргументы атомщиков и пытались, на мой взгляд, вполне успешно разъяснять действующее положение дел.
Эта кампания закончилась тем, что мы выиграли со счетом 2:1. Атомные станции не были построены ни в Калининградской области, ни в Литовской Республике. Но в Беларуси, к сожалению, появилась БелАЭС.
— Получается, что мнение народа в этих двух странах – России и Литве – было услышано? И этого было достаточно, чтобы остановить решение, принятое на государственном уровне?
— Надо сказать, что в Калининградской области «Росатом» перестал строить не только из-за протестов, но и потому, что АЭС там не нужна чисто экономически. А в Литве на общенациональном референдуме о строительстве атомной станции, прошедшем 14 октября 2012 года, 65 процентов населения выступило против строительства.
Мы не сомневались, что литовцы будут против атомной энергетики. После Фукусимы это было понятно, но боялись, что на референдум будет низкая явка. Ведь обычные люди не обязаны разбираться в атомной энергетике и быть замотивированными в выражении своего мнения. Но даже простые люди начали интересоваться этим вопросом, потому что в свободной стране со свободными СМИ перед референдумом на протяжении нескольких месяцев проходила кампания по разъяснению позиций «за» и «против». Атомщики выкладывали свои аргументы, противники атомной энергетики – свои.
Так, председатель Центробанка Литвы Раймондас Куодис, ученый, экономист, на вопрос о том, правда ли, что, если мы построим атомную станцию, то будем меньше покупать газа у «Газпрома» и электроэнергия подешевеет, ответил отрицательно и привел расчеты. Когда я, физик, говорю вам, что атомная энергетика дорогая, вы не верите мне на слово, но, когда главный экономист «Центробанка» говорит то же самое, это уже аргумент. Господин Куодис доказал, что для экономики, подобной Литве, атомная энергетика не подходит не по экологическим, а чисто по финансово-экономическим причинам. На самом деле, если к атомной энергетике относиться без эмоций, просто как к способу производства электрической тепловой энергии, то она не окупает себя.
То есть это была нормальная, широкая дискуссия перед общенациональным референдумом. Как и должно быть.
Я помню, как в Беларуси в качестве обоснования необходимости строительства атомной станции атомщики в 2010 году утверждали, что возобновляемая энергетика никогда не сможет занять долю больше 1-2 процентов. Но посмотрите, сейчас сотнями гигаватт в мире вводятся мощности ВИЭ. Во многих странах сейчас больше 10 процентов, в некоторых больше 30 процентов только новой возобновляемой энергетики, без учета больших равнинных ГЭС. Поэтому сейчас говорить о том, что возобновляемая энергетика неконкурентоспособна, по меньшей мере, не корректно. Конечно, она конкурентоспособна! А уж если брать Казахстан, то даже одно Джунгарское ущелье может обеспечить энергий всю страну.
— Возвращаясь к Беларуси, там проводился референдум или общественные слушания?
— Референдума не было. Общественные слушания проходили в Островце, и на них меня арестовали. Я официально прошел регистрацию для участия в общественных слушаниях для обсуждения вопроса строительства атомной электростанции и был включен в состав участников. И при этом меня арестовали и посадили на семь суток за то, что я «совершил мелкое хулиганство: пытался проникнуть в помещение, где проходит общественное обсуждение» (цитата из решения суда). Просто белорусские атомщики перенервничали и решили, что Ожаровского лучше изолировать, чем дать ему слово. Но у них это не совсем получилось, потому что об этом скандальном факте написала пресса не только Беларуси, но и России. Но слушания прошли, на них атомщики привычно бубнили мантру «АЭС-прогресс» и АЭС начали строить, несмотря ни на протесты, ни на аргументы.
— Итак, несмотря на все усилия общественности и общенациональный протест, БелАЭС все-таки была построена. Как она функционирует?
— Белорусская атомная станция, состоящая из двух энергоблоков, была построена с опозданием по отношению к межправительственному соглашению на четыре года. Первый блок получился совершенно провальный, он работает примерно 50 процентов времени (вместо заявленных 90 процентов), согласно официальным статданным. Это происходит из-за ликвидации недоделок, каких-то технических проблем, пожаров на трансформаторе и все в таком роде.
Перед вводом в эксплуатацию второго энергоблока белорусские атомщики неожиданно опубликовали данные об облучении населения. Оказалось, что в населенных пунктах близ АЭС на 30-80 процентов увеличилась доза облучения людей. Мы, общественные организации, про это всегда знали и говорили: на атомной электростанции, работающей даже в безаварийном режиме, через вентиляционные трубы выбрасываются радиоактивные вещества. Иначе зачем ей вентиляционные трубы? Через трубы идет разрешенный выброс радиоактивных веществ, особенно в момент перегрузки топлива и ремонтов, то есть всего того, чем сейчас славится первый энергоблок. И вот в приступе честности атомщики опубликовали настоящие данные, из которых следует, что атомная станция – это не нейтральный объект, не оказывающий влияния на окружающую среду. В Беларуси официально зафиксировано увеличение числа облученных людей.
Недавно запустили второй энергоблок АЭС. Мы пока еще не знаем, как он работает, нужно дать ему время. Вообще, низкое качество осуществляемых проектов – это дополнительный риск, что связано именно с «Росатомом». Они обещают одно, а получается другое. В Беларуси обещали одни сроки строительства, а получили долгострой. Обещали, что работать будет 90 процентов времени, а работает 50 процентов времени, что делает электроэнергию более дорогой.
И еще один шокирующий факт: белорусским властям некуда девать получаемую на АЭС электроэнергию! То, что они разместили атомную станцию на границе с Литвой, рядом с Вильнюсом, поссорило Беларусь и Литву. Теперь Литва не хочет покупать электроэнергию с объекта, который угрожает их столице. Литва не будет покупать эту электроэнергию ни по какой цене, даже по самой низкой, потому что они разумные люди и не хотят платить за то, что создает угрозу для Вильнюса.
Поэтому электроэнергию с Белорусской АЭС в самом прямом смысле некуда девать. И правительство Белоруссии после пуска первого блока приняло Программу повышения потребления электроэнергии в народном хозяйстве. Теперь есть план для каждого предприятия как повысить потребление электроэнергии. Буквально это звучит так: давайте отключать газовое отопление, давайте ставить электрическое. Это на самом деле происходит, это не фантазии.
Если говорить о независимости, то Беларусь ничего не выиграла. А я напомню, что лозунгом президента Лукашенко, одним из его аргументов за строительство атомной станции, был уход от зависимости от российского газа. Тогда мы говорили, что, уйдя от зависимости от российского газа, в итоге мы придем к зависимости от российского урана и от российских технологий. Так и получилось. Все же газовая генерация проще устроена, чем атомная, и в Беларуси достаточно национальных специалистов.
Белорусская атомная станции – это урок для всех. Это отрезвляющая реальность, к которой надо быть готовым, решаясь внедрять атомные технологии и строить атомные электростанции.
Другие статьи читайте здесь.