Около года назад в Казахстане начал действовать закон «Об ответственном обращении с животными».
Зоозащитники давно ждали принятие этого закона, но число бездомных собак на улицах не уменьшилось, а в СМИ и соцсетях по-прежнему много информации о жестокости, порой садизме, в отношении бродячих, а то и домашних животных.
Работает ли закон? С какими проблемами сталкивается его внедрение? Мы беседуем с известным зоозащитником, членом Республиканского общественного экологического совета партии «Аманат» Сергеем Снегиревым.
— Сергей, закону пошел второй год. Многие в стране его долго ждали, приветствовали принятие. Но глядя на сегодняшние реалии возникает вопрос, не был ли он принят слишком рано? Насколько наше общество знает об этой проблеме? Может быть, большинство ею даже не интересуется?
Давайте вспомним как принимался закон. В 2018 году Республиканская Ассоциация зоозащитников отправила в Мажилис запрос о необходимости принятия такого законодательного акта и его редакцию. Ответом было, что закон не актуален. После этого Ассоциация провела опрос граждан Казахстана: был организован специальный ресурс, где предусматривалась идентификация участника и ответ на вопрос нужно ли принимать закон. Я был одним из организаторов этой кампании. Предполагался и физический сбор подписей. Цель была собрать 50 тысяч голосов, что по юридическим нормам того времени, запускало юридический процесс в законодательной сфере. Но за первые десять дней мы собрали более 70 тысяч голосов! К тому моменту из Мажилиса в Ассоциацию поступил запрос об этой кампании и вскоре прозвучало, что на 2019 год закон включен в планы работы парламента. То есть, это был общественный запрос. И это ответ на вопрос о степени актуальности
— Хорошая и обнадёживающая история. Но тогда почему закон не действует на практике?
Я веду работу в республиканском общественно-экологическом совете партии «Аманат», мы мониторим и анализируем все эти процессы. В декабре 2022 года делал доклад за 8 месяцев реализации закона. Изложу здесь то, что говорил тогда: за прошедшие месяцы ситуация кардинально не поменялась. Проблематика работы закона обусловлена двумя категориями – объективной и необъективной. Первая, несмотря на то, что закон разрабатывался два года, он для всех остается новым. Для госорганов, депутатов, местных исполнительных органов. Профильное Минэкологии разъяснительной работы не проводило. Приняли закон и приняли. А он очень специфичный, даже на уровне понятийного аппарата. И местные исполнительные органы просто не знают, как и что делать. Например, как и на какие деньги строить те заведения, куда должны свозиться бездомные животные и где их дальше будут освидетельствовать. Нет стандартов, нет ясно прописанного источника финансирования. А чиновники, чем делать что-то не так и рисковать быть обвиненным в коррупции, лучше ничего не станут делать. И вот это отсутствие знаний и понимания на уровне исполнения блокирует работу по регулированию численности бездомных животных. Это то, что касается объективных моментов.
А субъективные – это традиционное нежелание работать и, конечно, коррупционная составляющая. А это безотчетный отлов, отстрел, который был у нас всегда. Их все время убивали, а динамика статистики только показывала рост численности бездомных животных, соответственно, росли затраты из бюджета. И все по новой. Замкнутый круг.
Но в то же время мы понимаем, что в регионах эта проблема финансируется по остаточному принципу, деньги тратятся очень непрозрачно, хоть какая-то вменяемая отчетность отсутствует. В связи с этим за последние три года ряд чиновников от ветеринарии, получили реальные «сроки» по обвинению в коррупции, в том числе, в области регулирования численности бездомных животных
И вот эти факторы – отсутствие знаний, наложенное на коррупционные практики, создает барьер для полноценного запуска действия закона в регионах. Плюс Минэкологии, как показала практика, не имеет реальных рычагов влияния на местные исполнительные органы. То, что оно отправляет, в регионах прячут под сукно. На том и заканчивается все.
— Практики «отлов-стерилизация-выпуск» в законе не предусмотрено…
В законе этого нет. Там предусматривается разделение всех отловленных животных на три категории: с неспровоцированной агрессивностью, с опасными болезнями и животных социальных. Усыпление предусмотрено для двух первых. Как поступать с третьей, решать будут местные исполнительные органы. Могут вам передать, могут – в приют или у себя держать, если есть деньги. А могут простерилизовать и выпустить. Хотя ряд северных областей сразу сказали, что делать этого не будут, потому что климат не позволяет.
— На ваш взгляд, реализация закона дает основания рассчитывать, что у нас станет меньше бездомных животных и прекратится насилие? Или это просто большие надежды?
Не большие. Мы прорабатывали закон с учетом комплекса мер, направленных на снижение количества бездомных животных. Это именно комплекс, а не единичные решения построить некое количество приютов. Там и профилактика, и те же приюты, и переформатирование учета. Документ, который вышел на подпись к президенту страны, был создан и проанализирован с учетом всех возможных альтернатив и международного опыта.
Фото предоставлено С. Снегиревым.
Другие статьи читайте здесь