В конце сентября широкий общественный интерес вызвала новость о том, что Китай отказывается от дальнейшей поддержки новых проектов, связанных с введением в эксплуатацию угольных электростанций заграницей. Объявление об этом было сделано руководителем Китая Синь Цзинь Пинем во время сессии Генеральной ассамблеи ООН, состоявшейся 21 сентября 2021 года.
Редакция журнала «Ливень. Living Asia» обратилась с рядом вопросов касательно этой новости к Вадиму Ни, председателю Попечительского фонда «Социально-экологического фонда» и эксперту по вопросам изменению климата.
Вадим Ни
— Вадим, как вы считаете, с чем связано это решение Китая?
— Это заявление связано с тем, что на глобальном уровне продвигается прекращение дальнейшего финансирования угольной энергетики. Одним из инструментов для этого служит отказ от внешнего финансирования таких проектов ведущими экономическими державами мира. Комментируемое заявление главы государства Китая стало завершающим аккордом соответствующей глобальной инициативы.
Согласно данным Института мировых ресурсов, с 2013 года на публичное финансирование Китая, Южной Кореи и Японии приходилось примерно 95 процентов общего внешнего финансирования угольной энергетики. Фактически только эти три страны продолжали осуществлять внешние инвестиции в эту отрасль. Ранее в этом году Южная Корея и Япония также присоединились к глобальной инициативе об отказе от внешнего финансирования в сжигание угля с целью получения тепловой и электрической энергии. Президент Мун Чжэ Ин заявил о прекращении финансирования за пределами страны проектов по угольной энергетике 22 апреля 2021 года во время Саммита по вопросам изменения климата, созванного президентом США Джо Байденом. Япония присоединилась к этой инициативе в рамках договоренностей стран «большой семерки» (G7 — это США, Великобритания, Канада, Франция, Германия, Италия и Япония). Они предусматривают полное прекращение международного финансирования «угольных проектов», связанных с выбросами диоксида углерода, до конца нынешнего года. Соответственно, решение руководства Китая означает, что со следующего года не будет возможности получения внешнего финансирования другими странами на строительство новых ТЭЦ и электростанций, основанных на сжигании угля.
— Покрывает ли это заявление Китая непрямое финансирование через многосторонние банки развития?
— На сегодняшний день из восьми крупнейших многосторонних банков развития только Исламский банк развития пока не озвучил позицию о присоединении к глобальной инициативе отказа от финансирования угольной энергетики. Другие семь крупнейших многосторонних банков развития уже сделали это, и в их число входят Азиатский банк инфраструктурных инвестиций, Азиатский банк развития, Африканский банк развития, Европейский банк реконструкции и развития, Европейский инвестиционный банк, группа Всемирного банка, Межамериканский банк развития. На сегодняшний день практически невозможно получить кредиты в крупнейших международных финансовых институтах на строительство новых объектов угольной энергетики.
— Можно ли будет привлекать зарубежные частные инвестиции под строительство новых объектов угольной энергетики?
— Многие компании, в том числе и в Китае, уже заявили о том, что не будут финансировать такие проекты. Отказ от их финансовой поддержки на уровне крупнейших публичных финансовых игроков (экономических держав и многосторонних банков развития) по сути дела ставит крест на внешних частных инвестициях в дальнейшее развитие угольной энергетики. Такие вложения не только не являются больше экономически выгодными, но и их возврат трудно будет обеспечить на политическом уровне, т. е. они становятся чрезвычайно «токсичными».
Если у каких-либо стран остается непреодолимое желание строить новые угольные ТЭЦ и угольные электростанции, то это возможно только за счет внутренних частных инвестиций, бюджета и внебюджетных фондов. При этом соответствующие страны окажутся в скором времени под большим политическим давлением.
— Можете ли вы привести конкретные примеры проектов в странах Центральной Азии, которые не получат финансирование от Китая после заявленной им позиции по отказу от дальнейшего финансирования новых объектов угольной энергетики?
— Что касается будущего проектов в странах Центральной Азии, рассматриваемых для финансирования Китаем, трудно дать какой-либо ответ, поскольку существует острая проблема общественного доступа к такой информации. Отвечу так: список 52 казахстанско-китайских инвестиционных проектов не включает объекты, связанные со строительством новых и модернизацией действующих объектов угольной энергетики.
В новых условиях финансирование Душанбинской ТЭЦ-2, с общей установленной мощностью 400 мегаватт и введенной в эксплуатацию в середине 2010-х годов, вошло бы в прямое противоречие с комментируемым заявлением Синь Цинь Пина. В этом случае мы имеем дело со строительством нового объекта угольной энергетики. Напомним, что для финансирования его строительства привлекались кредитные средства Экспортно-импортного банка Китая.
Несколько лет назад была проведена модернизация Бишкекской ТЭЦ, так же с использованием кредита Экспортно-импортного банка Китая с заявленным увеличением мощности на 300 мегаватт. Этот проект формально не является новым объектом угольной энергетики и не охватывается комментируемым заявлением руководства Китая. Чисто гипотетически, он мог быть профинансирован и сейчас, хотя его финансирование Китаем вызвало бы сегодня гораздо больший резонанс на глобальном уровне.
Важно отметить, что комментируемая позиция связывалась в заявлении с вкладом Китая в глобальную борьбу с изменением климата и оказанием помощи развивающимся странам с переходом от угольной энергетики к возобновляемым источникам. По данным агентства Рейтер, она приведет к сокращению инвестиций в угольные проекты на 50 миллиардов долларов США.
Сейчас уже можно смело говорить о завершении эпохи угольной энергетики на глобальном уровне.
Автор иллюстрации: Алена Грицык.