В понедельник, 5 апреля, в Главный ботанический сад Казахстана в Алмате пригласили журналистов.
Директор Института ботаники и фитоинтродукции (это второе название ботсада) Гульнара Ситпаева и руководитель отдела по маркетингу и развитию Баян Коспенбетова рассказали об итогах работы этого научного объекта (а не парка, каким многие его воспринимают) за 10 месяцев, прошедшие после реконструкции, в которую фонд Булата Утемуратова вложил $15 млн.
Постараюсь ответить на FAQ (frequently asked questions) – часто задаваемые вопросы.
КАК ВЫРОСЛА ПОСЕЩАЕМОСТЬ?
За 10 месяцев (с июня 2020 по март 2021) она составила 229 тысяч человек. В среднем в день – 2-3 тысячи. В пиковые дни доходило до 7 тысяч.
Для сравнения: за весь 2018, последний год перед реконструкцией, в ботсаду побывало всего 11 тысяч посетителей. Посещаемость выросла более чем в 20 раз и превзошла все самые смелые ожидания сотрудников ботанического сада. Причём примите во внимание пандемические ограничения.
СКОЛЬКО ЗАРАБОТАЛИ НА БИЛЕТАХ?
Доходы от продажи билетов составили 123 млн тенге. Из них в местный бюджет в качестве налогов было перечислено более половины – 64 млн тенге. Плюс ботсад платит НДС. Таким образом, из 500 тенге (нынешняя цена 1 взрослого билета) Институту ботаники оставалось менее 200 тенге.
КОГДА ПОВЫСЯТ ЦЕНЫ НА БИЛЕТЫ?
Комитет лесного хозяйства и животного мира Министерства экологии, геологии и животного мира РК, в ведении которого находится Главный ботанический сад, принял решение с 10 апреля повысить цены на билеты.
Теперь взрослый билет будет стоить 900 тенге (саду из них останется 608 тенге). Для студентов – 630 тенге. Для школьников и пенсионеров – 450 тенге. Для детей до 7 лет, получателей адресной социальной помощи (при предъявлении справки об АСП) и инвалидов-колясочников (а также сопровождающего их лица) – бесплатно.
Кроме того, можно будет купить абонементы на 10 и 20 посещений – соответственно, за 6 000 и 12 000 тенге. Таким образом, цена за вход по абонементу составит 600 тенге. По нему можно будет пройти вдвоём, втроём и группой: с него будет списываться количество посещений. Абонементы действительны 2 месяца.
Запущена онлайн-продажа билетов и оплата посещения по QR-коду.
КОГДА РАБОТАЕТ БОТСАД?
Здесь перешли на летнее время работы: с 9 утра до 9 вечера без выходных.
КАКОВО БАЗОВОЕ ФИНАНСИРОВАНИЕ САДА?
Базовое финансирование 4 ботанических садов Казахстана из республиканского бюджета на 2021 год утверждено в размере 711 млн 422 тыс. тенге. В 2018 году было в 3 с лишним раза меньше: 219 млн тенге.
Главному ботаническому саду в Алмате достаётся из всей суммы 490 млн тенге.
Из них на комплексное обслуживание территории: это уход за новыми посадками, водо- и теплоснабжение, канализация — 145 млн 536 тыс. тенге за год. Тендер в конце марта выиграло ТОО «Грин Ланд», которое по словам Ситпаевой, занималось обслуживанием Парка первого президента.
Услуги по клинингу (уборка территории) обойдутся 53 млн 571 тыс. тенге. Тендер объявлен, участвуют 11 поставщиков, первый этап не прошёл ни один, им дано 3 дня на устранение замечаний.
Конкурс на услуги по техобслуживанию системы водоподготовки фонтанов и прудов (цена лота 11 млн 607 тыс. тенге) выиграло ТОО «Гарант Телеком».
Коммунальные расходы в 2020 составили 71,4 млн тенге. Плюс содержание и фонд заработной платы.
ЧТО С НАУКОЙ?
Что же с такими тратами остаётся на научные исследования?
«Сейчас вся наука финансируется в рамках конкурсов проектов и программ, — говорит Гульнара Ситпаева. – В начале декабря мы подали на конкурс две программы. И уже четыре месяца ждём его завершения. Всё это время научные сотрудники находятся без финансирования».
Спрашиваю её: «Конкурсы проводят Национальные научные советы (ННС)?» — «Да, сейчас мы ждём госэкспертизу на эти программы. После этого будет объявлено, выиграли мы или нет. А если не выиграем? Я считаю, программы, направленные на сохранение растительного мира, должны идти вне конкурса, в рамках госзаказа. Эти научные исследования не должны останавливаться. Иначе ботанический сад превратится просто в парк».
Я не раз писал про эти ННС, которые зарубают проекты казахстанских учёных, получившие высокие оценки зарубежных экспертов. Так было с несколькими проектами по воздуху Айымгуль Керимрай.
ННС – это лишнее звено, которое тормозит развитие отечественной науки. И оно, по мнению учёных, с которыми я говорил, должно быть ликвидировано.
КАК САД ПЕРЕЖИЛ ЗИМУ?
По словам Гульнары Ситпаевой, все 174 тысячи посаженных фондом растений прижились. В апреле ожидается цветение магнолий и сакуры на центральной аллее: почки уже набухли.
Произведена санитарная очистка территории, вывоз сухостоя и обрезка. Особенно это видно в восточной части парка, вдоль забора КазНУ.
Скоро начнутся весенние посадки. В южном партере запланировано маковое поле.
СКОЛЬКО ЧЕЛОВЕК ОХРАНЯЕТ БОТСАД?
Вместе с начальником охраны – 48 человек. Ранее было 19 человек. Охранную компанию не нанимали. Костяк составляют штатные сотрудники службы безопасности, которые работают много лет. Случаи вандализма, говорит директор, сошли на нет. Охранники по-прежнему не имеют полномочий штрафовать нарушителей порядка и правил поведения в саду.
ЧТО С ЛЕБЕДЯМИ?
Лебедей в октябре на зиму передали в зоопарк. В апреле, как потеплеет, их вернут в пруд.
Моя реплика о том, что пребывание в ботсаду для лебедей — стресс: дети регулярно кидают в них камни и другие предметы, – осталась без ответа.
А на мой вопрос: «Где домик для лебедей?» — последовала реакция: «В этом году хотим поставить».
Это вечное «хотим»! В мае и июне прошлого года я так же спрашивал представителей фонда Булата Утемуратова: где лебединый домик? И был тот же ответ: «Будет-будет-будет». Словно это невесть какая проблема. Хотя домик-то — не больше собачьей будки.
ЧТО С СОБАКАМИ?
По ботсаду бегают стаи бездомных собак. В основном в дальних его уголках и в научной зоне, огороженной забором. На центральных аллеях их редко встретишь. Как они сюда попадают? Ведь территория герметична: в ограде нет ни дыр, ни лазов.
Баян Коспенбетова объяснила: они делают подкопы под старым забором, отделяющим сад с западной стороны от «Атакента». На реконструкцию этого ветхого забора у фонда Булата Утемуратова не хватило денег: сделали только облицовку западной входной группы.
Собаки водятся в основном в «научных» садах, огороженных забором, и в дальних уголках ботсада.
Гульнара Ситпаева начала ответ издалека – что это общегородская проблема, которую надо решать вместе. Что администрация Института ботаники обращалась в собачьи питомники, которые переполнены.
Я понял, что директор не очень хочет говорить о том, обращались ли они в отлов. В конце концов, вздохнув, призналась, что да, обращались.
А что, был повод? Собаки на кого-нибудь нападали? Баян Коспенбетова сказала, что есть запротоколированные претензии от посетителей, которые требуют «решить вопрос».
Я сам собачник и знаю, что некоторые люди просто ненавидят собак лишь по факту их существования. Будь в ботсаду серьёзное нападение собаки на человека – в СМИ и соцсетях шум стоял бы до небес. Наверняка «запротоколированные претензии» исходили от истеричных мамаш.
Спрашиваю директора: «А как сочетается ваша забота о растениях и то, что у вас животных забирают эти садисты из отлова?» Снова вздохи. Говорит: ботсад – «за» гуманное отношение к животных, но им не по силам одним бороться с акиматом, в чьём ведении находится отлов.
Понимаю, что проблему, конечно, нужно решать на уровне городских властей. Вон в Тбилиси собачки бегают по городу, стерилизованные и чипированные, никому не мешают.
Но услышит ли эти призывы руководство мегаполиса? Ведь оно непонятно к кому хуже относится – к собакам или к людям.
ЧТО С ГРАВИЙНЫМИ ДОРОЖКАМИ?
Я живу рядом с ботсадом. Бываю здесь каждую неделю. И вижу: за зиму сильно износились гравийные дорожки.
Две недели назад администрация Института ботаники пригласила всех подрядчиков, трудившихся на реконструкции. У них на все произведённые работы есть гарантийные обязательства на 5 лет. Им было указано на косяки.
Как только погода наладится, начнётся работа над ошибками, обещает директор. Конкретно за дорожки отвечает компания «Отау Курмет».
ПОЧЕМУ ЗАБЫТ ЗАПАДНЫЙ ВХОД?
В середине прошлого лета, на пике посещаемости, я шёл по Тимирязева и увидел у северного входа в ботсад очередь длиной чуть ли не в полкилометра. За АЗС «КазМунайГаз» я свернул налево, в «Атакент», и поднялся вверх. У западного входа в сад не было ни одного человека. Словно о нём никто не знает.
И, по моему мнению, одна из причин его такой нераспиаренности – отсутствие скамеек на двух аллеях выше пруда, ведущих вправо, к западной входной группе. Об этом я говорил Гульнаре Ситпаевой в прошлом году и услышал, что лавок в саду и так полно. Теперь согласились с моими доводами и сказали: учтём.
Баян Коспенбетова добавила, что отныне туристические автобусы с экскурсиями в ботсад будут прибывать на парковку в «Атакенте» со стороны Жарокова: как раз для того, чтобы «раскрутить» западную входную группу.
ГДЕ ГОЛЬФ-КАРЫ?
6 мая прошлого года, на первой презентации ботсада после реконструкции, я увидел несколько гольф-каров на электрической тяге. И подумал: о, как современно! Но потом они пропали. Я их с тех пор никогда не видел, хотя за год был в ботсаду стопицот раз. Спрашиваю директора: куда делись?
Оказалось, в мае 2020-го фонд Булата Утемуратова подогнал шесть электромашин. Они были для высоких гостей: Олжаса Сулейменова, Мурата Ауэзова, Розы Рымбаевой. Потом пару гольф-каров подарили ботсаду. Стоят сейчас в гараже, где и зарядка имеется. Ждут новых премиум-гостей.
Хотя, как мне сказали, на странице ботсада в фейсбуке их даже можно и заказать. Но прейскуранта на них нет, и стоимость проезда якобы входит в стоимость билета. Попробуйте. Не знаю, получится ли. А вдруг желающих будет более чем?
ЧТО С ОРАНЖЕРЕЕЙ?
Реконструировать старую оранжерею в планы фонда Булата Утемуратова, как мне сказали, не входило. Но он оплатил проектно-сметную документацию. Проект стоил 1,8 млрд тенге. Затем смету срезали до 1,1 млрд. Институт ботаники будет просить денег у Минфина.
Как я понимаю, сумма нужна вся сразу, а не траншами: работы по реконструкции нельзя растягивать, они должны уложиться в один сезон, иначе растения, оставшись без крыши, замёрзнут.
ЧТО С ПОПРАВКОЙ?
28 октября 2019 года президент Токаев подписал в пакете дополнений и изменений, в том числе, и поправку в закон об ООПТ, которая предусматривает возможность передачи Главного ботанического сада на баланс городского акимата. А спустя некоторое время сам же поручил передать ботсады, включая главный, из МОН в ведение Минэкологии.
Я посвятил этому юридическому казусу целое расследование в цикле постов и видеороликов. И в понедельник спросил Гульнару Ситпаеву: что предпринято, чтобы покончить с таким двойственным статусом и изъять поправку из закона?
Оказалось, сейчас в Комитете лесного хозяйства и животного мира Минэкологии на стадии разработки – закон «О растительном мире Казахстана». Институт ботаники передал в рабочую группу свои предложения, касающиеся, в том числе, и этой поправки – чтобы она была поставлена на утрату.
Кроме того, 8 апреля ожидается онлайн-совещание в мажилисе, где Гульнара Ситпаева в докладе намерена вновь продвигать свою идею – придать ботаническим садам страны статус национального достояния.
Фото: Роман Егоров (Roman Egorov).
Другие статьи автора читайте на сайте «Ливень».
Facebook @livingasiaonline
Youtube @livingasia.onlin