Апорт – это алматинский экобренд №1. Символ южной столицы Казахстана. Изображение апорта чеканят на монетах (в 2009-м Национальный банк Казахстана выпустил юбилейные серебряные номиналом 500 тенге), в его честь называют торговые центры и службы такси. Но в 90-х все сады апорта в предгорьях Алматы едва не погибли – в эти непростые годы некому было следить за деревьями, а садовые земли стали привлекать бизнесменов «купи-продай». И только в последние годы сорт, ставший фирменным брендом города, начали возрождать.
Эти цифры говорят сами за себя: в конце 50-х годов в Алматинской области яблоневые сады, где выращивали именно апорт, занимали площадь в 6200 гектаров. Сейчас – эти территории насчитывают не больше 2000 га. Расхожая фраза, но с развалом Советского союза людям и властям и правда стало не до яблоневых садов. Одни деревья умирали — ухода не было, другие вырубали под строительство элитных и не очень поселков. Это продолжалось почти 20 лет. Но лет пять назад яблоневое садоводство привлекло внимание энтузиастов и предпринимателей. Они поверили, что сады можно восстановить и что можно возродить главный сорт алматинских яблок — апорт.
Наша история — это история о трех поколениях семьи Рысдаулетовых и их яблоневых садах.
Арсен Рысдаулетов стал одним из первых, кто начал активно популяризировать в Алматы занятие сельским хозяйством вообще и яблоневыми садами в частности, показывать, что это и прибыльно, и модно. А его дед, Раис-ата, – был одним из первых, кто в свое время стал массово сажать яблони в окрестностях города.
Первые яблони сорта апорт появились в Верном (так тогда назывался Алматы) еще в XIX веке. Саженцы привез в 1865 году крестьянин Егор Редько, переселенец из Воронежской губернии. Невзрачные на родине, в нашем резко-континентальном климате эти яблони дали богатый урожай. Яблоки были невиданными: огромные, румяные, с восковым налетом.
Первые крупные товарные сады появились в окрестностях Алма-Аты в 1930-ых. Было затишье в годы войны – сажать деревья было некогда и некому. Вторая волна разведения апорта пришлась на начало 50-х. Но зимой 1952-го случились сильные заморозки: в Алма-Атинской области вымерзло почти 65 тысяч деревьев апорта. С 1959 года сады стали развивать с новой силой. В конце 50-х годов в Алматинской области уже насчитывалось 6,2 тысячи га апорта.
«Аташка у нас системообразующий», – улыбается Арсен Рысдаулетов. Его деду, Раису-ата, в этом году исполнилось 90 лет. Он своими руками посадил в Семиречье несколько десятков гектаров апорта. Построил ирригационную систему и дороги к садам.
Арсену 33. Последние пять лет он занимается тем, что восстанавливает яблоневые сады. Вместе с семьей уже посадил 10 гектаров, на которых выращивает апорт, «Старкримсон» (такие вытянутые красные яблоки, их еще называют «американка») и «Золотое превосходное».
Раис-ата родился в окрестностях горного озера Каинды (оно расположено в одном из ущелий Кунгей Алатау на Тянь-Шане, 275 километров от Алматы). Когда ему исполнилось 10, в ауле начался голод. Семья снялась с места. Отправились в местечко Каракемер (80 километров от Алматы). Люди говорили, что земля там плодородная. Отец, беременная мать, две старших сестры, старший брат и сам Раис неделю шли пешком через горный перевал. По дороге мать родила мальчика, его назвали Жолшы, «путник». Дошли. Через несколько дней умер отец, а вслед за ним старший брат. 10-летний Раис остался главным мужчиной в семье. Тогда в Каракемере жило всего 10 семей (сейчас в поселке проживает около 6 тысяч человек).
Мы сидим на террасе дома, который в начале 50-х построил Раис-ата. С одной стороны во главе стола – сам хозяин дома. С другой – натертый до блеска старый самовар. Этот самовар Раис с женой купили, как только начали «хорошо жить». Нос самовара аккуратно подвязан тряпочкой – распаялся от времени. Но его не выкидывают — он главная семейная реликвия. Когда-то за этим самоваром часто собирались известные артисты: пил чай композитор Шамши Калдаяков, гостили певицы Бибигуль Тулегенова и Мадина Ералиева.
Раис с 10 лет работал в совхозе. Когда исполнилось 15 получил грамоту за доблестный труд. На войну не взяли – кому-то надо было поднимать деревню. После войны женился на девушке с прекрасными глазами и длинной косой – «тогда бедно жили – только одного барана смог в калым дать». Воспитали 10 детей. «А в прошлом году моя Куляш умерла».
Раис Рысдаулетов, 50-е годы
С 1954 года Раис Рысдаулетов работал заместителем председателя каракемерского совхоза. Он отвечал за плодоводство, строительство дорог и домов. Своими руками посадил несколько десятков гектаров яблоневых садов. Тогда его очень вдохновляла сама идея цветущего края. Раньше здесь, в предгорьях, не выращивали ничего – это земли использовали только под пастбища. Потом в совхозе стали экспериментировать: посадили табак – не пошел, потом яблони – прижились.
Раис-ата хитро щурится: «Я проанализировал, почему я так долго живу и так хорошо себя чувствую. Я каждый день съедаю минимум одно яблоко. Мне 90 лет – и у меня ничего не болит. Мой единственный недостаток – старость».
– Я хорошо запомнил этот момент из детства: дедушка сидит за столом, в руках у него его любимый маленький перочинный ножик. На столе перед дедом – несколько больших красных яблок. Он берет одно, чистит, нарезает дольками белую-белую мякоть и по очереди дает нам, внукам, – рассказывает Арсен.
Арсен – один из старших внуков. До 7 лет он жил с бабушкой и дедушкой. Потом учился в школе и университете. Делал карьеру в банке. Успешно выступал как диджей. Постепенно понял: хочется другого. Хочется в родную деревню.
– После развала Советского союза старые совхозные сады поделили на паи и дали всем сельчанам по участку. Одному работнику давали по 80 соток. В начале 2000-х земли разрешили приватизировать и брать в аренду на 50 лет. Тогда в деревню стали приезжать какие-то чужие люди. Стали спекулировать на земле, делать бизнес, по два-три раза перепродавать участки. Это было неприятно: эти люди не имели вообще никакого отношения ни к яблоням, ни к Каракемеру. Тогда я решил – надо самому браться за дело.
В 2007 году он посадил первый яблоневый сад на двух гектарах дедовской земли. Понял, что нужно заниматься этим профессионально. Подал документы в несколько университетов в Австралии и в Европе, в итоге выбрал Германию. Отучился два года по программе «Экономика сельского хозяйства».
Последние три года Арсен «с погружением» работает в яблоневых садах. Уговорил заняться этим отца, одного старшего и одного младшего дядьев. Сейчас у семьи Рысдаулетовых 10 гектаров яблоневых садов.
Отец Арсена и шестой по старшинству сын Раиса-ата, музыкант и предприниматель Манарбек Рысдаулетов, делится воспоминаниями:
– У нас в глубоком детстве в начале 70-х годов не было всяких там сникерсов, да и вообще сладкого особенно не было. И вот ты берешь огромный сентябрьский апорт. Откусываешь огромный кусок – и он кажется просто нереально сладким. Сейчас когда я беру в руки апорт, я сразу вспоминаю то время и свой отчий дом.
Едем собирать первый в этом году урожай. Яблоневые сады находятся в 15 минутах езды от Каракемера. Дед Раис наряжается в шелковую узорчатую рубашку – одна из внучек привезла из Сингапура – и модную полотняную шляпу.
Арсен рассказывает о планах:
– В будущем у нас тут будет целая агроиндустриальная зона. Я хочу развивать два направления. Первое – это переработка фруктов и овощей, свое производство. Второе – туристическое, чтобы иностранцы и наши приезжали смотреть, как работает ферма, отдыхать на природе. Можно будет построить хостел или гостиницу. А в ближайшее время есть идея объединить соседей и друзей в кооператив, построить фруктохранилище. Чтобы мы могли централизованно принимать урожай, чтобы все могли не ждать декабря-января, а сразу получать свои деньги. В общем, коллективизация тут у нас.
– Нет, мы уже при капитализме живем, – улыбается Раис-ата.
Внук спрашивает его:
– Не устали?
– А почему я должен устать? Мы сегодня хорошо потрудились. Честно потрудились. Погода хорошая! Разве от этого устают?
Алматинский апорт: цифры и факты.
Инфографика: главные цифры и факты об алматинском апорте